Ну как сегодня объяснить феномен невероятной популярности барда, поэта и прозаика Булата Окуджавы, 95 лет со дня рождения которого исполнилось 9 мая? Немногие из его стихотворений можно назвать шедеврами, и редкие исключения (в первую очередь — «Молитва Франсуа Вийона») лишь подтверждают правило. Не был Булат Шалвович ни даровитым композитором, ни прирожденным артистом, а его вокал оставлял желать лучшего. Но в 1960–1970-е годы за записями Окуджавы гонялись едва ли не все счастливчики, умудрившиеся в дефицитное советское время разжиться магнитофоном. «Возьмемся за руки, друзья», или «Ваше благородие, госпожа разлука» — затягивал кто-нибудь в компании, и песню мгновенно подхватывали, слова знали все.
Окуджава как никто другой умел затронуть тайные струны души и настроить их на возвышенно-романтический лад. Удивительно, но Булат Шалвович даже изменил облик Москвы! Ведь именно с его песен начался тот культ Арбата, что превратил эту древнюю, но, в общем-то, обычную улицу в достопримечательность. На углу Арбата и Плотникова переулка теперь стоит памятник Окуджаве. Впрочем, сам поэт в нынешней гламурно раскрашенной улице вряд ли признал бы Арбат своей юности. Где он родился и жил до десяти лет и куда позже вернулся при горестных обстоятельствах.
В 1937-м Булат стал сыном врагов народа. Его отца, первого секретаря Нижнетагильского горкома партии, фактически хозяина города, расстреляли, а мать отправили в лагерь. Бабушка не справлялась с внуком, который связался с блатной компанией. Его идеалом стал арбатский жулик с золотой фиксой, вспоминал поэт полвека спустя. И кто знает, как сложилась бы судьба Булата, если бы тетка не забрала его к себе в Тбилиси.
Потом была война, на которую Окуджава пошел добровольцем, и тяжелое ранение в ногу под Моздоком. Демобилизация, филфак Тбилисского университета, учительство в калужской глубинке. И публикации стихов — автор клал их на музыку и пел под гитару. Окуджава перебрался в Москву, работал в издательстве «Молодая гвардия» и «Литературной газете». В 1960 году в Ленинграде он впервые выступил на публике.
Концерты, книги, работа для кино… Окуджава не бедствовал, как некоторые его собратья по перу, писавшие «в стол» непроходные вещи. Сам он не позволял себе лишнего. Жестокие времена научили искусству недоговоренности. Лучшие песни Окуджавы лиричны, таинственны и печальны. Он поет про полночный троллейбус, про дальнюю дорогу, про прощание с новогодней елкой, и в этом явственно слышны прямо-таки библейские ноты. Лишены пафоса и военные песни Окуджавы — а он писал и про Первую мировую, и про гражданскую, и про Великую Отечественную. В них боль разлуки и предчувствие, что возвращение может и не быть радостным. И лишь изредка автор ставит нравственный вопрос, на который не так-то просто ответить. Как в песенке про веселого солдата: «А что не так — не наше дело://как говорится, родина велела!// Как славно быть ни в чем не виноватым, // совсем простым солдатом, солдатом». Актуально для любой армии и эпохи. Герои Окуджавы живут вне времени — а это признак искусства на все времена.
